Ушинский = Учитель

«В знак высочайшей общественной значимости профессии учителя 2023 год, год 200-летия со дня рождения одного из основателей российской педагогики Константина Дмитриевича Ушинского, будет посвящён в нашей стране педагогам и наставникам, будет Год учителя, Год педагога», – такие слова в середине прошлого года глава государства произнёс на встрече с лауреатами и финалистами конкурса «Учитель года России». А что за личность был Константин Ушинский? Расскажем подробнее.

Неудобный педагог

Константин Ушинский родился 3 марта (по новому стилю) в 1824 году. До двенадцати лет его воспитанием и образованием занималась мать — Любовь Степановна. В гимназию мальчик поступил только после её смерти, в 1836 году, и благодаря хорошей подготовке был принят сразу в третий класс.

Ушинский неплохо учился, но выпускной экзамен не сдал и аттестата не получил, что не помешало ему поступить на юридический факультет Московского университета и блестяще его окончить.

В 1846 году 22-летнего Константина Дмитриевича пригласили в Ярославский Демидовский лицей, где приняли на профессорскую должность заведовать кафедрой законоведения. Через два года преподавателей всех учебных заведений России обязали составлять программы каждого занятия и указывать, какие произведения они будут цитировать

Ушинский сразу заявил, что новые требования «убьют живое дело преподавания, а на такое убийство не отважится ни один честный преподаватель». В результате он вышел из лицея в 1850 году.

Переехав в Петербург, несколько месяцев безуспешно пытался найти себе место хотя бы уездного учителя, но его никуда не брали из-за плохих лицейских рекомендаций. Тогда он пошёл работать по специальности — чиновником в Министерство внутренних дел, параллельно начал сотрудничать с журналами, в которых публиковал переводы с английского языка, рецензии и рассказы. Современники писали, что Ушинский мог бы стать хорошим литератором, но к этому времени он уже точно понимал, что его предназначение в другом.

Пыльные шкафы Егора Гугеля

В 1854 году Константина Дмитриевича пригласили на должность преподавателя словесности и законоведения Гатчинского сиротского института, а затем повысили до инспектора (заместителя директора по учебной части).

Летом 1855-го редактор журнала «Библиотека для чтения», с которым сотрудничал Ушинский, прислал ему для перевода несколько статей из анг-лийского журнала «The Athenaeum» о воспитании и образовании в Америке, которые произвели на Константина Дмитриевича чрезвычайное впечатление.

Задолго до Ушинского должность инспектора в Гатчинском институте занимал Егор Осипович Гугель, «сумасшедший профессор», оставивший после себя два огромных шкафа с книгами, к которым никто не решался прикоснуться. Эти шкафы, пыльные и почерневшие от времени, стояли запечатанными почти двадцать лет. Константин Дмитриевич попросил открыть их и нашёл там прекрасно подобранное собрание сочинений по педагогике.

В 1857 - 1858 годах в России практически одновременно появились три журнала о педагогике: «Русский педагогический вестник», «Журнал для воспитания» и «Учитель». В «Журнале для воспитания» Ушинский напечатал одну из первых своих статей «О пользе педагогической литературы». Примерно тогда же он начал работу по составлению «книги для первоначального чтения», которая выйдет через несколько лет под названием «Детский мир и хрестоматия».

700 благородных девиц

Педагогические статьи Ушинского и успехи Гатчинского института, которым он руководил, привлекли к нему внимание министра народного просвещения Норова — и при его содействии в 1859 году Константин Дмитриевич получил назначение на должность инспектора классов Смольного института, в котором обучалось более 700 девиц.

В то время институт благородных девиц представлял собой крайне архаичное заведение, жизнь в котором мало чем отличалась от жизни в монастыре. Девушки поступали туда на девять лет, и в течение всего времени их не отпускали домой ни на рождественские, ни на летние, ни на пасхальные каникулы. В учёбе больше всего внимания уделялось музыке, танцам и поверхностному изучению нескольких живых языков.

Преподавание остальных предметов было чистой формальностью: тогда всерьёз считалось, что обучение наукам приносит женщинам больше вреда, чем пользы

Ушинский руководил учебным процессом Смольного института всего три года и за это время успел полностью перевернуть не только его внутреннее устройство, но и сформировать основы среднего женского образования в России. Он сократил время пребывания с девяти до семи лет, сразу начал добиваться права девушек уезжать домой на каникулы (им разрешат это только в 1862 году, уже после увольнения Константина Дмитриевича), практически полностью обновил преподавательский состав и, самое главное, учредил специальные педагогические классы. До него никому не приходило в голову учить женщин педагогике.

Ученицы Смольного института не только не тяготились учением, не называли его «противным», как это было прежде, а были явно увлечены занятиями. Между воспитанницами и наставниками были хорошие, простые, естественные отношения, основанные на взаимном уважении. Родители выражали Ушинскому горячую признательность, видя в дочерях не светских кукол, не кисейных барышень, а разумных, развитых девушек, со здравыми взглядами, понятиями и суждениями.

В 1861 году вышла первая книга Ушинского — учебник для классного чтения «Детский мир и хрестоматия». Автор был не очень ею доволен и всерьёз размышлял над следующими работами по педагогике. Однако книга сразу стала очень популярной, и уже в год выхода в дополнение к первому тиражу в 3600 экземпляров было допечатано ещё два.

Об изменениях в Смольном институте и о самом Ушинском говорил весь Петербург. Но вместе со славой росло и количество завистников, которые обвиняли его в «безбожии», подрыве многолетних устоев и выламывании вековых скреп. Однажды ему пришлось составлять письменное оправдание в ответ на десятки клеветнических доносов. Он работал над ним несколько дней, и, по словам биографа, «садясь за отписку бодрым и здоровым, встал из-за нея поседевшим и начал харкать кровью». Это были первые признаки чахотки.

Первая после азбуки

В 1862 году Ушинский вынужден был оставить любимое дело и покинуть Смольный институт. При содействии императрицы Марии Александровны его причислили к IV отделению Собственной Его Величества Канцелярии и отправили в заграничную командировку — знакомиться с европейской системой женского образования.

В течение следующих пяти лет вся семья Ушинских (к тому моменту у Константина Дмитриевича и его жены было четверо детей) жила преимущественно в Швейцарии. Там он изучал устройство народных школ, учительских семинарий и женских учебных заведений в разных кантонах Швейцарии, в Германии, Италии и Франции.

Под влиянием новых впечатлений он принялся за составление книги, которую придумал сразу после «Детского мира», и в 1864 году опубликовал учебник «Родное слово» — первое в России систематическое руководство для первоначального обучения детей в возрасте до десяти лет.

Сделав главный акцент первоначального обучения на русский язык, в «Родном слове» Ушинский постепенно, держась строго индуктивного метода, знакомит детей только с тем, что им необходимо знать об окружающей их жизни и природе, параллельно рассказывая об основах религии, грамотном письме, счёте, и предлагая упражнения для рисования.

Воспитание и антропология

В Швейцарии Ушинский решил написать книгу о природе человека вообще. Вскоре он выпустил первый её том «Человек как предмет воспитания. Опыт педагогической антропологии». Вторая часть вышла два года спустя. Константин Дмитриевич собирался написать ещё и третью — о том, как применять изложенную в первых двух томах теорию на практике. Но не успел.

В Швейцарии развитие чахотки приостановилось, но после возвращения в Петербург здоровье всё чаще его беспокоило. Весной 1870 года Ушинский отправился в Италию, но это не помогло, врачи посоветовали ему вернуться в Россию, в Крым, и пройти курс лечения кумысом (в XIX веке считали, что регулярное употребление кумыса помогает при чахотке).

В Бахчисарае Ушинский посетил татарскую школу (медресе), где татары изучали русский язык. Ученики рассказали Константину Дмитриевичу, что русское чтение и письмо даются им несравненно легче татарского, поскольку у каждого из них есть «Родное слово».

Из Крыма Ушинский собирался отправиться в своё имение в Новгород-Северский, чтобы продолжить работу над продолжением «Родного слова» и «Педагогической антропологии». Однако незадолго до отъезда его старший сын, Павел, который готовился к поступлению в военную академию и проводил лето в деревне, погиб в результате несчастного случая — выстрелил в себя, перезаряжая ружьё на охоте.

Это был очень жестокий удар для Ушинского, окончательно подорвавший его физическое и душевное состояние. Он перевёз семью в Киев, где две его дочери поступили в институт. Но там ему становилось всё хуже и хуже.

По настоятельной рекомендации врачей Ушинский поехал обратно в Крым, но простудился в дороге, и по прибытии в Одессу у него открылось воспаление лёгких. Он умер 3 января 1871 года, попросив перед смертью прочесть ему «Ундину» Жуковского и успев помолиться вместе с детьми. Ему было 47 лет.